Советский Союз официально не участвовал в Корейской войне 1950–1953 годов, а также в войне США с Вьетнамом, развернувшейся с 1964 по 1975 годы. Однако его влияние в этих конфликтах сложно переоценить. Скрытая поддержка СССР выражалась не только в поставках боевой техники, но и в непосредственном участии советских лётчиков. Формально они должны были выступать в роли консультантов, помогая освоить сложные системы вооружения. На практике же часто приходилось брать управление в свои руки, так как обучение местных военных требовало значительного времени, а любая ошибка могла привести к утрате ценного оборудования.

Корейские и вьетнамские военные отличались высоким уровнем самоотдачи и боевым духом. Однако они были мастерами партизанской войны и не сразу справлялись с задачами, требующими точной координации и навыков работы со сложной техникой, такой как системы ПВО или современные самолёты. Нередко советские специалисты оказывались в ситуации, когда быстрее и безопаснее было выполнить боевую задачу самим, чем рисковать, доверяя её неопытным пилотам.

Вьетнамские лётчики, несмотря на огромное желание освоить советскую авиацию, столкнулись с неожиданной физиологической проблемой. Их телосложение, значительно уступавшее стандартам западных коллег, становилось серьёзным препятствием. Средний вьетнамец тех лет был сопоставим по параметрам с подростком 12–13 лет из Европы или США. Такая хрупкость организма не позволяла пилотам выдерживать перегрузки, неизбежно возникавшие в бою. Даже усиленное питание и долгие тренировки не могли полностью нивелировать эти ограничения. Вьетнамские бойцы старались, как могли, но физиология оставалась их слабым местом.

Советские пилоты в силу своего физического превосходства были более устойчивы к перегрузкам. Их способность выдерживать значительные нагрузки в кабине самолёта стала заметным отличием. Эта разница не укрылась от американских лётчиков, которые вскоре научились определять, кто находится за штурвалом противника. Если пилот допускал задержку в манёвре или самолёт начинал "дрожать" от перегрузок, это указывало на неопытного азиатского пилота. Однако если воздушный бой велся уверенно, с точными резкими манёврами, без малейших заминок, американцы понимали, что против них сражается советский ас.

Советские лётчики не только успешно адаптировались к условиям этих конфликтов, но и становились настоящим кошмаром для американских пилотов. Искусство ведения боя, уверенность в управлении техникой и выносливость делали их грозными соперниками. Американцы, как правило, предпочитали избегать таких схваток, зная, что рискуют быть сбитыми. Перспектива оказаться в плену в Азии их явно не радовала, ведь это означало долгие мучения, а иногда и потерю жизни.

Конечно, конспирация советских пилотов в условиях этих войн оставляла желать лучшего. На самолёты МиГ-15 наносили опознавательные знаки армий Китая или Северной Кореи, а пилотов обязали использовать корейский язык в радиосвязи. Для облегчения задачи каждому выдавали листок с командами на корейском, записанными русскими буквами. Однако в разгар боёв об этих инструкциях быстро забывали. Советские пилоты переключались на родной язык, понимая, что в бою важнее скорость и чёткость. Да и американская разведка не питала иллюзий относительно реального происхождения "корейских" асов, давно зная, кто на самом деле защищает небо Кореи.

Интересно, что во время Корейской войны советские пилоты применяли уникальную тактику, которая позже стала классикой воздушных боёв. Они старались сражаться только над "Аллеей МиГов" — районом вдоль реки Ялуцзян, где находились советские базы. Это позволяло быстро уходить на дозаправку или ремонт в случае необходимости. Кроме того, стратегическое положение обеспечивало надёжное прикрытие зенитными установками, что делало "Аллею" практически неприступной для американской авиации. Такая тактика не только увеличивала шансы на успех в бою, но и минимизировала потери среди советских лётчиков.