Если удар Баклановского по праву считается символом невероятной силы и мастерства – ведь разрубить человека пополам под силу далеко не каждому, – то знаменитый удар Жарнака, напротив, ассоциируется с хитростью и даже некоторой долей коварства. Однако не всё так однозначно, как может показаться на первый взгляд.

В Средние века существовал дуэльный кодекс, который подразумевал поединки, проходящие в соответствии с определёнными моральными и этическими нормами того времени. Секунданты выступали в роли гарантов соблюдения этих правил, следя за тем, чтобы бой проходил честно и без неожиданных уловок.

Тем не менее даже в ту эпоху, когда кровопролитие происходило по строгим канонам, находились те, кто был готов обойти нормы, лишь бы одержать победу. Однако подобное поведение воспринималось не столько как предательство, сколько как альтернативная трактовка существующих правил. Достаточно вспомнить знаменитое восклицание: "А что, так можно было?!"

Так, в романе Александра Дюма "Графиня де Монсоро" король Генрих III наставляет своих друзей перед дуэлью с анжуйцами, напоминая им о необходимости помнить о Боге и соблюдать религиозные обряды. Особый акцент он делает на недопустимости использования методов, которыми прославился Жарнак:

«Дорогие друзья, вспомните, что Жарнак всегда обязательно исповедовался и причащался перед поединком. Ла-Шатеньерэ великолепно владел шпагой, но он перед боем искал утешения в пиршествах и забавах, окружал себя женщинами, что считалось тяжким грехом. Он искушал Бога, который, возможно, благоволил его молодости, красоте и силе, надеясь спасти ему жизнь. Однако в итоге Жарнак убил его».

Но в чём же заключается суть этого самого удара Жарнака и почему он стал нарицательным? Этот приём, известный как «coup de Jarnac», представляет собой неожиданный, болезненный удар под колено, направленный на перерезание сухожилий. Однако сам Жарнак не был единственным фехтовальщиком, использовавшим такую технику – подобные приёмы встречались и до него, и после, особенно среди итальянских мастеров клинка.

В их традициях он именовался "Ridoppio falso manco", что означает удар, идущий с левой стороны снизу вверх по линии riverso ridoppio. Эта техника упоминалась в старинных учебниках по фехтованию, хотя её точный смысл остаётся не до конца понятным. Кстати, именно итальянский мастер, капитан Кез, обучал Жарнака, так что за сомнительную славу этого удара в большей степени ответственны не французы, а итальянцы.

А теперь немного истории. Ги I де Шабо, сеньор де Жарнак (1514-1584), был французским придворным, солдатом и губернатором. При дворе короля Франциска I его имя оказалось замешанным в скандале: его обвиняли в любовной связи с собственной мачехой, Мадлен де Пуйгуйон. Чтобы восстановить свою репутацию, Жарнак вызвал на дуэль человека, который распространил эти слухи – Франсуа де Вивона, сеньора де Ла-Шатеньерэ. Однако король не торопился давать разрешение, так как Ла-Шатеньерэ был не только его другом детства, но и считался одним из лучших фехтовальщиков Франции. Жарнак же не отличался особыми навыками обращения с оружием, хотя и находился под покровительством королевской фаворитки, герцогини д’Этамп. В результате король пытался избежать конфликта, не желая вставать ни на одну из сторон.

Тем не менее спустя некоторое время разрешение было получено, и 10 июля 1547 года состоялся этот знаменитый поединок. Интересный момент: Жарнак настоял, чтобы бойцы использовали на левой руке тяжёлый латный наруч. Официально это делалось для защиты, но на самом деле этот элемент доспеха был крайне неудобен для Ла-Шатеньерэ, который ещё не оправился от боевого ранения. Отказаться он не мог.

Перед началом сражения оба бойца поклялись на Евангелии, что выступают во имя истины и что никто из них не прибегал к колдовству. Долгое время они обменивались ударами, но безрезультатно. Однако в решающий момент Жарнак сделал ложный выпад в голову, вынудив противника поднять руки, а затем стремительно ударил его под колено.

Хотя сама рана была не столь серьёзной, Ла-Шатеньерэ потерял равновесие и упал. Жарнак сразу же потребовал признать поражение и извиниться, однако зрители оказались шокированы неожиданной развязкой. Даже сам Ла-Шатеньерэ отказался признать своё поражение, пытаясь подняться и продолжить бой. Жарнак мог бы добить соперника, но вместо этого разоружил его. Вмешавшийся король остановил поединок.

История, однако, запомнила этот бой не как честную победу, а как триумф хитрости над силой. Считалось, что должен был выиграть именно Ла-Шатеньерэ – ведь он был лучшим фехтовальщиком! То, что он же и породил скандальные слухи, в итоге оказалось неважным. Главное – он был сильнее и, по логике толпы, должен был выйти победителем. Но судьба распорядилась иначе.

Король, говоря о Божьем суде и справедливости, возможно, подразумевал некое иное понятие правды – ту, где побеждает тот, кому симпатизируют, вне зависимости от моральной правоты. А проигрывает тот, кто неугоден, даже если он честен.

Сам Жарнак впоследствии проявил себя как талантливый военачальник во время Итальянских войн, а в 1559 году был назначен губернатором Ла-Рошели. Несмотря на свои протестантские взгляды, он оставался верным короне, что вызвало напряжённые отношения между ним и протестантами города.